Витя должен был уйти.
— А твоя жена всё цветёт! Словно солнышко весеннее! — Бывший сослуживец Виктора, завистливо разглядывая его супругу, даже побледнел.
— Ну, дуракам лишь бы молоденькую схватить, — хрипловато заметил высокий, сухопарый мужчина с горделивым носом.
***
Анатолий прекрасно знал, что сам похож на упитанного медвежонка. И потому не держал зла на жену. На его фоне она смотрелась настоящей царицей.
И всё же… Хотелось, чтобы и Галина выглядела так же свежо, как эта светловолосая Люба. Обидно!
Жена Толи не молодела. Фигура вроде держалась, но уже напоминала не цветущий сад, а увядший букет.
Да, им уже за шестьдесят. У него самого живот разросся так, что хоть гармонь продавай. А руки-ноги, наоборот, тоньше стали, лицо круглее, шея и вовсе пропала.
Но он решился подойти к этой паре — молодцеватому Виктору и его сияющей жене, Людмиле, улыбчивой блондинке чуть за сорок.
— А твоя-то как роза! Совсем не стареет! — завистливо фыркнул бывший коллега.
— Ну, дуракам лишь бы молоденькую, — повторил свой афоризм высокий мужчина, демонстративно отпивая из бокала.
«Видать, деньги у Витьки водятся… Жена-то ухоженная, не то что моя», — вздохнул Анатолий, бросая взгляд на свою Галину, сидевшую в другом углу кафе.
— Ладно, передавай Любе привет! — небрежно махнул он.
Та ответила лучистой улыбкой. В ней чувствовалась лёгкость незамученной жизни. Она не просто ухаживала за собой — казалось, будто жила не с этим сухарем, а с галантным кавалером.
А Толя-то знал Виктора лучше других. Скупой, как Плюшкин. Первая жена, яркая Шура, сбежала от него с тремя детьми, едва не разувшись по дороге. Прошло уже двадцать пять лет. Как время летит!
***
— Толь, чего нос повесил? Опять этому Витьке завидуешь? У тебя свой бизнес, дети с тобой общаются. А у него что? — Галина напомнила мужу, что Виктор детей своих бросил и даже алиментов не платил.
Хотя они тогда в школу ещё не ходили. Потом женился снова, но детей уже не завёл. Да и живёт небогато. Галка была права — у Толи дела шли куда лучше.
— Да так, настроение упало… А ты давно ту, первую Любу видела? — случайно вырвалось у него. Обе жены Виктора, как нарочно, носили одно имя.
— А, недавно! В магазине столкнулись. И знаешь, что рассказала? Витя деспотом оказался. Даже краситься в блондинку её заставлял!
— Ну, нашёл ту, что искал… А как она живёт? Дети как? — поинтересовался Анатолий.
Галина прищурилась.
— Стоп, дорогой… Это что, мужской сговор? Витька про неё спрашивал?
Толя запнулся. Нет, Виктор никогда не заговаривал о первой жене. Просто ему самому вдруг захотелось узнать о той, в которую когда-то был влюблён. Но жене он соврал:
— Да нет, просто Витька волнуется. Хочет знать, всё ли у неё в порядке.
— Завещание, что ли, переписать собрался? Правильно. А то живёт, как пустой колос! — Галина купилась на ложь и пообещала пригласить первую Люду в гости, чтобы всё расспросить.
Толя кивнул — и тут же спохватился, что зашёл слишком далеко. Врать он не любил. Но отступать было поздно. Оставалось только ждать.
***
Толя разглядывал её, не скрывая интереса. Она выглядела на свои годы, но стала ещё интереснее. Из скромницы превратилась в уверенную, умную женщину.
— Толь, неужели правда? Мой бывший обо мне вспомнил? — улыбнулась Людмила.
— Да, переживает… — уклончиво буркнул Анатолий.
— Странно, а мне говорили, он счастлив… — она фыркнула. — Знаешь, Ир, он всех жён через одно агентство находил! Брал блондинок в трудной ситуации. И с каждой разом моложе! Но и проблем у них больше — Витька-то стареет!
Она рассказала подруге всю подноготную. Последняя Люба попыталась подселить к нему своих детей и мать — он тут же развёлся. А та, что была до неё, ушла к соседу, и теперь жила этажом выше.
— А первая чем не угодила? — Галина загорелась.
— Оказалась хитрой. Использовала его, чтобы ипотеку взять, а потом ушла.
Толе стало обидно. Эта Люба даже не переживала, что Витя её бросил.
— А ты, как я вижу, всё же к нему неравнодушна, раз следишь… — пробурчал он.
— Приходится… — вздохнула она.
— Ого! Какие-то тайны? Говори! — воскликнула Галина.
— Ладно, но только без мужчин… — Людмила махнула рукой.
Толя вышел, едва сдерживая любопытство.
***
— Ну, и что она сказала? — допытывался он у жены на следующий день.
— Секрет. Обещала молчать. — Галина вдруг решила не сплетничать.
Через пару дней он повёл её в ресторан — разговорить.
— Ладно, так уж и быть… — сдалась она после бокала вина.
Оказалось, первая Люба следила за Витей не просто так. Отец оставил ей и внукам всё состояние и завещал присматривать за сыном.
— Понимаешь, Илья Борисович считал его… с приветом. Капризный, эгоист. А ты знал, что они разругались?
— Да, но разве он был богат? Вроде всё жене и сыну оставил!
— Смог начать с нуля… Тайком помогал Любе, виделся с внуками. А Витя его предал.
Толю задело, что у Люды теперь бизнес покрупнее его. А она даже не хвасталась!
— Илья Борисович её от Вити спас. Он руки распускал… Она в больнице побывала.
— Да ладно… Он же всегда тихий. А с нынешними жёнами тоже так?
— Нет. Им на него наплевать. И ему на них.
***
Толя кивнул, вспоминая, как когда-то помог Вите отбить студентку у друга.
— Сделай вид, что она флиртует и со мной, и с тобой. Этот Серёга её бросит, — тогда Витя дал ему денег за подлость.
Толя взял. Не из-за жадности — просто Люба его отвергла, и он хотел отомстить.
Но план сработал слишком хорошо. Виктор подговорил ребят орать под окнами:
— Любка, опятьОн посмотрел на Виктора, который одиноко стоял у окна, и вдруг понял, что оба они, как марионетки, всю жизнь плясали под дудку чужих обид, так и не осмелившись признать — счастье было рядом, но они сами его растоптали.
