**Куриные мозги**
Электричка доставила вдохновлённого своими планами Аркадия Семёновича в место его будущей работы и славы.
— Приехал, понимаете ли, мемуары писать! — с достоинством пояснил он юной девушке, встретившей его на перроне.
Та оказалась хозяйкой симпатичной деревенской избушки, где ему предстояло провести лето.
— Есть, знаете ли, что поведать потомкам… — от ощущения собственной значимости Аркадий Семёнович изъяснялся витиевато и то и дело поправлял парадный галстук.
Во всём его облике читалась серьёзность намерений. Дома, собираясь в дорогу, он аккуратно уложил в чемодан лучшие летние костюмы. Приобрёл новую шляпу, без которой, по его мнению, писатель — не писатель. И, главное, раздобыл раритетную печатную машинку «Ятрань». Ноутбук для творчества он отвергал начисто — шедевры, считал он, создаются только под стук клавиш!
Эту увесистую реликвию сейчас и тащила в руках, вспотев от натуги, хозяйка. Она неосторожно предложила помочь милому старичку, а теперь расплачивалась за любезность. Сам же Аркадий Семёнович степенно шагал за ней по узкой, заросшей травой деревенской улочке, осматриваясь, словно турист.
Получив ключи от дома, которому суждено было стать «приютом вдохновения», он присел на скамью у крыльца. Раскидистая яблоня шелестела листвой, укрывая его седую голову от полуденного зноя. Такое умиротворение он не испытывал давно. Закрыв глаза, откинулся на спинку скамьи.
«Не обманули, — подумал он. — Тишь да гладь, благодать…»
«Ку-ка-ре-ку!» — вдруг оглушительно прозвучало прямо над ухом. Аркадий вздрогнул, глаза распахнулись. От покоя не осталось и следа. Но кругом снова стояла тишина, будто петушиный крик растворился в тёплом воздухе. «Дорога утомила, нервы шалят», — решил он.
Как вдруг кукареканье повторилось. Повернув голову, Аркадий Семёнович увидел на заборе огромного петуха. Птица стояла, крепко вцепившись в доски, её оперение блестело, словно парадный мундир, а красный гребень гордо венчал голову.
— Чапа-а-а-ев! — донёсся издалека женский голос.
Петух, будто в ответ, снова крикнул и скрылся. Аркадий ещё долго пялился на забор, не веря глазам…
Остаток дня ушёл на распаковку вещей, лёгкий ужин из привезённых запасов и установку машинки. Усевшись за стол, он вдруг осознал: не знает, как ею пользоваться. Но разве это помеха для бывшего инженера? Засыпая, он твёрдо решил: за работу — с первыми лучами солнца!
«Ку-ка-ре-ку!» — вместо жаворонков его разбудил знакомый крик. На подоконнике сидел тот самый петух, которого вчера звали Чапаем. Они уставились друг на друга: птица — с любопытством, Аркадий — с раздражением.
— Кыш! — махнул он рукой.
Петух даже не шелохнулся. Прокричав напоследок, он важно скрылся, оставив старика без сна.
До будильника оставалось два часа, но Аркадий решил встать. Сперва — кофе. Так, по его мнению, и должен начинаться день писателя.
Чайник вот-вот закипел, когда за спиной раздалось: «Ко-ко-ко».
На подоконнике сидела курица, уставившись на него с беззастенчивым любопытством.
— Ко-ко? — словно спросила она.
— А ну, марш отсюда! — гаркнул Аркадий, махнув полотенцем.
Курица неодобрительно квохнула и скрылась в кустах смородины.
— Значит, от соседей летают! — заключил он.
Мысль навестить соседку-птичницу созрела к вечеру. Работать с закрытыми окнами в такую жару было невозможно, но стоило их открыть — и дом наполнялся куриным гомоном.
Наутро, облачившись в лучший костюм, Аркадий постучал в калитку. На пороге появилась пожилая женщина в цветастом платье, с доброй улыбкой.
— Ах, новый сосед! — воскликнула она. — Я как раз собиралась к вам заглянуть!
— Ваши птицы уже не раз меня «навещали», — буркнул он.
Сегодня его снова разбудил Чапай.
— А, мои курочки? — засмеялась соседка. — Любознательные очень!
«Ненормальная», — тут же решил Аркадий. Кто ещё будет так восторгаться глупыми птицами?
— Девочки особенно любопытны, — продолжала она. — А Чапай — сторож. Если и интересуется чем, то только ради безопасности.
— Безопасности? — не понял он.
— Ну да! Он же заботится о своих дамах.
«Точно ненормальная», — мысленно согласился Аркадий, а вслух сказал:
— Прошу принять меры! Ваши птицы мне мешают!
— Мешают? — искренне удивилась она.
— Вчера одна наследила на кухне, сегодня другая в прихожей устроила погром! Я приехал работать, а не кур гонять!
— А вы не гоните! — пожала плечами соседка. — Они просто знакомятся. Ну, наследила… Бывает!
Воспитанность не позволила Аркадию высказать всё, что он думал.
— Держите своих птиц подальше от моего участка! — сквозь зубы бросил он и ушёл, хлопнув калиткой.
Видимо, разговор подействовал. Несколько дней стояла тишина, и Аркадий с головой ушёл в работу.
Но затишье — перед бурей.
Однажды, войдя в «кабинет», он увидел на стопке рукописи рыжую курицу с заломленным гребнем. Будь у него сила молнии, птица обратилась бы в пепел. В ярости он схватил веник. Курица, возмущённо кудахтая, выпорхнула в окно, оставив «автограф» на титульном листе.
— Я перебью всех ваших проклятых кур! — завопил он, едва соседка открыла калитку.
— Проклятых? — ахнула та.
— Да! Всех ваших тупых пернатых!
— Как вы смеете! — её лицо побагровело. — Мои куры — самые умные и добрые создания!
— Дуры! — не сдавался Аркадий. — И у вас мозги куриные!
— Сам дурак! — хлопнула калитка перед его носом.
— Королева курятника! — крикнул он вдогонку.
«Вот и тишина… — сНо через неделю, сидя с соседкой за самоваром и потягивая ароматный чай с малиновым вареньем, Аркадий Семёнович вдруг рассмеялся и сказал: «А ведь ваши курочки, Марья Ивановна, действительно не так уж глупы — сюда, на этот стол, они хоть не гадят».
